Функциональносмысловые типы речи — задания тренировочных и диагностических работ для ЕГЭ

(1) При имени А. С. Пушкина тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте. (2) В самом деле, никто из поэтов наших не выше его и не может более назваться национальным; это право решительно принадлежит ему. (3) В нём, как будто в лексиконе, заключилось всё богатство, сила и гибкость нашего языка. (4) Он более всех раздвинул ему границы и показал всё его пространство. (5) Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русской человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет. (6) В нём русская природа, русская душа, русский язык, русский характер отразились в такой же чистоте, в такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла.

(7) Самая его жизнь совершенно русская. (8) Раздолье, которое всегда нравится свежей русской молодежи, отразились на его первобытных годах вступления в свет. (9) Судьба, как нарочно, забросила его туда, где границы России отличаются резкою, величавою характерностью; где гладкая неизмеримость России перерывается подоблачными горами и обвевается югом. (10) Исполинский, покрытый вечным снегом Кавказ, среди знойных долин, поразил его; он, можно сказать, вызвал силу души его и разорвал последние цепи, которые еще тяготели на свободных мыслях. (11) Его пленила вольная поэтическая жизнь дерзких горцев, их схватки, их быстрые, неотразимые набеги; и с этих пор кисть его приобрела тот широкий размах, ту быстроту и смелость, которая так дивила и поражала только что начинавшую читать Россию.

(12) Смелое более всего доступно, сильнее и просторнее раздвигает душу, а особенно юности, которая вся еще жаждет одного необыкновенного. (13) Ни один поэт в России не имел такой завидной участи, как Пушкин. (14)Ничья слава не распространялась так быстро. (15) Все кстати и некстати считали обязанностью проговорить, а иногда исковеркать какие-нибудь ярко сверкающие отрывки его поэм. (16) Его имя уже имело в себе что-то электрическое, и стоило только кому-нибудь из досужих марателей выставить его на своем творении, уже оно расходилось повсюду.

(17) Он при самом начале своем уже был национален, потому что истинная национальность состоит не в описании сарафана, а в самом духе народа. (18) Поэт даже может быть и тогда национален, когда описывает совершенно сторонний мир, но глядит на него глазами своей национальной стихии, глазами всего народа, когда чувствует и говорит так, что соотечественникам его кажется, будто это чувствуют и говорят они сами. (19) Если должно сказать о тех достоинствах, которые составляют принадлежность Пушкина, отличающую его от других поэтов, то они заключаются в чрезвычайной быстроте описания и в необыкновенном искусстве немногими чертами означить весь предмет.(20) Его эпитет так отчетист и смел, что иногда один заменяет целое описание; кисть его летает. (21) Его небольшая пьеса всегда стоит целой поэмы. (22) Вряд ли о ком из поэтов можно сказать, чтобы у него в коротенькой пьесе вмещалось столько величия, простоты и силы, сколько у Пушкина.

* Николай Васильевич Гоголь (1809 — 1852) — великий русский писатель, драматург, поэт, критик, публицист.

(1)Кажется, я был в пятом классе, когда у нас появилось сразу несколько новых молодых учителей, только что вышедших из университета. (2)Одним из первых появился Владимир Васильевич Игнатович — учитель химии. (3)Это был молодой человек, только что с университетской скамьи, с чуть заметными усиками, маленького роста, с пухлыми розовыми щеками, в золотых очках. (4)Говорил он голосом, в котором звучали тонкие, как будто детские, нотки. (5)В классе несколько робел, и лицо его часто заливал застенчивый румянец. (6)Новый учитель обращался с нами вежливо, преподавал старательно, заданное спрашивал редко, к отметкам выказывал пренебрежение, уроки объяснял, как профессор, читающий лекцию.

(7)Первым результатом его системы было то, что класс почти перестал учиться. (8)Вторым — то, что ему порой начали слегка грубить. (9)Бедный юноша, приступивший к нам с идеальными ожиданиями, вынужден был расплачиваться за общую систему, которая вносила грубость и цинизм. (10)Впрочем, это было недолго. (11)Однажды, когда класс шумел и Игнатович напрасно надрывал свой мягкий голосок, одному из нас показалось, будто он называл нас стадом баранов. (12)Другие учителя очень часто называли нас стадом баранов, а порой и хуже. (13)Но то были другие. (14)Они были привычно грубы, а мы привычно покорны. (15)Игнатович же сам приохотил нас к другому обращению.

(16)Один из учеников, Заруцкий, очень хороший, в сущности, малый, но легко поддававшийся настроениям, встал среди шумевшего класса.

—(17)Господин учитель, — сказал он громко, весь красный и дерзкий. — (18)Вы, кажется, сказали, что мы стадо баранов. (19)Позвольте вам ответить, что… в таком случае…

(20)Класс вдруг затих так, что можно было слышать пролетевшую муху.

—(21)Что в таком случае… Вы сами баран…

(22)Стеклянная колбочка, которую держал в руках Игнатович, звякнула о реторту. (23)Он весь покраснел, лицо его как-то беспомощно дрогнуло от обиды и гнева. (24)В первую минуту он растерялся, но затем ответил окрепшим голосом:

—Я этого не говорил… (25)Вы ошиблись…

(26)Простой ответ озадачил. (27)В классе поднялся ропот, значение которого сразу разобрать было трудно, и в ту же минуту прозвенел звонок. (28)Учитель вышел; Заруцкого окружили. (29)Он стоял среди товарищей, упрямо потупившись и чувствуя, что настроение класса не за него. (30)Сказать дерзость учителю, вообще говоря, считалось подвигом, и если бы он так же прямо назвал бараном одного из «старых», то совет бы его исключил, а ученики проводили бы его с горячим сочувствием. (31)Теперь настроение было недоуменно-тяжелое, неприятное…

— (32)Свинство, брат! — сказал кто-то.

—(33)Пусть жалуется в совет, — угрюмо ответил Заруцкий.

(34)Для него в этой жалобе был своего рода нравственный выход: это сразу поставило бы нового учителя в один ряд с учителями старыми и оправдало бы грубую выходку.

—(35)И пожалуется! — сказал кто-то.

—(36)Конечно! (37)Думаешь, спустит?

(38)Этот вопрос стал центром в разыгравшемся столкновении. (39)Прошло два дня, о жалобе ничего не было слышно. (40)Прошел день совета… (41)Признаков жалобы не было.

(42)На следующий урок химии Игнатович явился несколько взволнованный; лицо его было серьезно, глаза чаще потуплялись, и голос срывался. (43)Видно было, что он старается овладеть положением и не вполне уверен, что это ему удастся. (44)Сквозь серьезность учителя проглядывала обида юноши, урок шел среди тягостного напряжения. (45)Минут через десять Заруцкий, с потемневшим лицом, поднялся с места. (46)Казалось, что при этом на своих плечах он поднимает тяжесть, давление которой чувствовалось всем классом.

— (47)Господин учитель… — с усилием выговорил он среди общей тишины. (48)Веки у молодого учителя дрогнули под очками, лицо все покраснело. (49)Напряжение в классе достигло высшего предела.

—(50)Я… прошлый раз… — начал Заруцкий глухо. (51)Затем, с внезапной резкостью, он закончил:

—Я извиняюсь.

(52)И сел с таким видом, точно сказал новую дерзость. (53)Лицо у Игнатовича посветлело, хотя краска залила его до самых ушей. (54)Он сказал просто и свободно:

—Я говорил уже, господа, что баранами никого не называл.

(55)Инцидент был исчерпан. (56)В первый раз такое столкновение разрешилось таким образом. (57)«Новый» учитель выдержал испытание. (58)Мы были довольны им и — почти бессознательно — собою, потому что также в первый раз не воспользовались слабостью этого юноши, как воспользовались бы слабостью кого-нибудь из «старых». (59)Самый эпизод скоро изгладился из памяти, но какая-то ниточка своеобразной симпатии, завязавшейся между новым учителем и классом, осталась.

* Владимир Галактионович Короленко (1853 — 1921) — российский и украинский писатель, журналист, прозаик и редактор, общественный деятель.

(1)Двадцатилетняя Мария Нарышкина родом из глухого, забросанного песками городка Астраханской губернии. (2)С детства Мария видела волнующиеся от легчайшего ветра песчаные степи прикаспийского края, караваны верблюдов, уходящих в Персию, загорелых купцов, охрипших от песчаной пудры, и дома в восторженном исступлении читала географические книжки отца. (3)Пустыня была её родиной, а география — поэзией.

(4)Шестнадцати лет отец свёз её в Астрахань на педагогические курсы, где знали и ценили отца. (5)И Мария Никифоровна стала курсисткой.(6)Марию Никифоровну назначили учительницей в дальний район — село Хошутово, на границе с мёртвой среднеазиатской пустыней.

(7)Тоскливое, медленное чувство охватило путешественницу — Марию Никифоровну, когда она очутилась среди безлюдных песков на пути в Хошутово. (8)В тихий июльский полдень открылся перед нею пустынный ландшафт. (9)Первый раз видела Мария Никифоровна настоящую бурю в глубине пустыни. (10)К вечеру буря кончилась. (11)Пустыня приняла прежний вид: безбрежное море дымящихся на верхушках барханов, сухое томящее пространство, за которым чудилась влажная, молодая, неутомимая земля, наполненная звоном жизни.

(12) Хошутово было почти совсем занесено песком. (13)На улицах лежали целые сугробы мельчайшего беловатого песка, надутого с плоскогорий Памира. (14)Песок подходил к подоконникам домов, лежал буграми на дворах и точил дыхание людей. (15)Всюду стояли лопаты, и каждый день крестьяне работали, очищая усадьбы от песчаных заносов. (16)Мария Никифоровна увидела тяжкий и почти ненужный труд, потому что расчищенные места снова заваливались песком, увидела молчаливую бедность и смиренное отчаяние. (17)Усталый голодный крестьянин много раз лютовал, дико работал, но силы пустыни его сломили, и он пал духом, ожидая либо чьей-то чудесной помощи, либо переселения на мокрые северные земли.

(18)Мария Никифоровна поселилась в комнате при школе. (20)Ребята ходили в школу неисправно, потому что им не во что было ни одеться, ни обуться. (21)Крестьяне на школу глядели равнодушно, она им была не нужна в их положении. (22)И Мария Никифоровна догадалась: в школе надо сделать главным предметом обучение борьбе с песками, обучение искусству превращать пустыню в живую землю.

(23)Тогда она созвала крестьян в школу и рассказала им про своё намерение.

(24)Крестьяне ей не поверили, но сказали, что дело это славное. (25)В округе к ней отнеслись сочувственно, но кое с чем не согласились. (26)Особого преподавателя по песчаной науке ей не дали, а дали книги и посоветовали самой преподавать песчаное дело.

(27)Прошло два года. (28)С большим трудом к концу первого лета удалось Марии Никифоровне убедить крестьян устраивать каждый год добровольные общественные работы — месяц весной и месяц осенью.

(29)И уже через год Хошутова было не узнать. (30)Растительные посадки защитными полосами зеленели вокруг орошаемых огородов, длинными лентами окружили Хошутово со стороны ветров пустыни и зауютили неприветливые усадьбы.

(31)Около школы Мария Никифоровна задумала устроить сосновый питомник, чтобы перейти уже к решительной борьбе с пустыней. (32)Учительница вычитала, что посевы, заключённые меж полосами сосновых насаждений, дают удвоенные и утроенные урожаи, потому что дерево бережёт снежную влагу и хранит растение от истощения горячим ветром. (33)Даже кустарниковые посадки увеличили намного урожай трав, а сосна — дерево попрочней.

(34) Хошутово извека страдало от недостатка топлива. (35)Топили почти одними смрадными кизяками и коровьими лепёшками. (36) Теперь шелюга дала жителям топливо. (37)Крестьяне не имели никакого побочного заработка и страдали от вечного безденежья. (38)Та же шелюга дала жителям прут, из которого они научились делать корзины, ящички, а особо искусные — даже стулья, столы и прочую мебель. (39)Это дало деревне в первую зиму две тысячи рублей приработка.

(40)Школа Марии Никифоровны всегда была полна не только детьми, но и взрослыми, которые слушали чтение учительницы про мудрость жить в песчаной степи.

(41)25 августа в Хошутово прибежал колодезник с дальней шелюговой посадки и начал обегать хаты, постукивая в ставни:

— Кочуи́ прискакали!

(42)Безветренная в этот час степь дымилась на горизонте: то скакали тысячи коней кочевников и топтались их стада. (43)Через трое суток ничего не осталось ни от шелюги, ни от сосны — всё обглодали, вытоптали и истребили кони и стада кочевников. (44)Вода пропала: кочевники ночью пригоняли животных к колодцам села и выбирали воду начисто. (45)Хошутово замерло, поселенцы лепились друг к другу и молчали.

(46)Мария Никифоровна в ту же ночь уехала в округ с подробным докладом.

(47)В округе её выслушал завокроно и ответил:

— Знаете что, Мария Никифоровна, пожалуй, теперь в Хошутове обойдутся и без вас.

— (48)Это как же? — изумилась учительница.

— (49)А так: население уже обучилось бороться с песками и, когда уйдут кочевники, начнёт шелюгу сажать снова. (50)А вы не согласились бы перевестись в Сафуту?

— (51)Что это за Сафута? — спросила Мария Никифоровна.

— (52)Сафута — тоже село, — ответил начальник. — (53)Если бы вы, Мария Никифоровна, поехали в Сафуту и обучили бы местное население культуре песков, тогда Сафута привлекла бы к себе и других, а те, кто уже поселился там, не разбежались бы. (54)Вы понимаете меня теперь, Мария Никифоровна?.. (55)Кстати, мы давно не можем найти кандидата в Сафуту: глушь, даль — все отказываются. (56)Как вы на это смотрите, Мария Никифоровна?

(57)...Мария Никифоровна задумалась: «Неужели молодость придётся похоронить в песчаной пустыне и умереть в кустарнике, считая это полумёртвое деревцо в пустыне лучшим для себя памятником и высшей славой жизни?..»

(58)Потом Мария Никифоровна поняла всю безысходную судьбу людей, зажатых в барханы песков, и сказала удовлетворённо:

— Ладно. (59)Я согласна... (60)Постараюсь приехать к вам через пятьдесят лет старушкой... (61)Приеду не по песку, а по лесной дороге. (62)Дожидайтесь!

(63)Завокроно в удивленье подошёл к ней:

— Вы, Мария Никифоровна, могли бы заведовать целым народом, а не школой. (64)Пустыня — будущий мир, а люди будут благодарны, когда в пустыне вырастет дерево. (65)Желаю вам всякого благополучия...

*Платонов Андрей (настоящее имя — Андрей Платонович Климентов, 1899—1951) — русский советский писатель, поэт и публицист, драматург, киносценарист, военный корреспондент.